Новые рассказы о прошлом - Виктор Житинкин

Наевшись, дети моментально исчезают за дверьми и, скоро их крики и громкие возгласы слышны откуда-то от карусели, любимого занятия ребятишек.

Пообедав, я заваливаюсь на кровать, захватив с собой охапку газет и журналов. Младшая дочь спит, напившись материнского молочка, и этим, просто, нужно воспользоваться. Валя тоже использует эти минуты. Она спешит во двор на лавочку, чтобы пообщаться со своими знакомыми и подругами, такими же, как и она, женами офицеров, обремененными теми же самыми заботами. Все идет своим чередом. Мне даже удается слегка вздремнуть, прикрыв лицо газетой.

Меня будит резкий детский плач. Это проснулась младшенькая дочь. Она в недоумении, куда же все подевались? Она тут же закатывает скандал, кричит громко, долго и надсадно, но без слез. Мне не хочется звать Валю, хочу дать ей отдохнуть, но у меня ничего не получается, дочь продолжает требовать маму. Я всячески ублажаю ее, но крики становятся громче и, наконец, их слышит сидящая на лавочке возле подъезда, Валя.

Ребенок моментально успокаивается. А все дело-то, оказывается, в мокрых пеленках. Я понимаю ребенка, ну, кому же охота лежать мокрому.

– Что, не мог пеленку сменить, – корит меня жена.

– Да откуда мне знать, что там сыро. Она же не говорит об этом, – пытаюсь оправдаться я.

– Чаще нужно с детьми быть, а то знаешь только одних солдат. Занимался бы детьми, даже по интонации плача сообразил бы, что произошло.

На такие убедительные доводы у меня, конечно, возражений не находится. Что мало, то мало мы с детьми бываем, хорошо, что еще узнают нас как-то дети.

– А ты знаешь, Варя-то наша так с этой девочкой в красном и носится. Подружились, не разлей вода. Только я кого не спрашивала, не знают, чья она. Да и имени такого никто не слышал. Вроде кто и начнет вспоминать, да к выводу приходит, что у Тургенева в повести есть такое имя. А Варя кликнет ее: «Ася! Иди сюда!», та и бежит к ней. Значит, так и зовут девочку – Ася.

Девчатам надоело бегать по жаре и они, вновь до изнеможения усталые и чумазые, влетают в дверь и уже без напоминания матери, Варя ведет свою подружку в ванную комнату и они, визжа от восторга, отмывают друг с друга грязь прохладной водой. Девочки выходят из ванны довольные и чистые. Валя угощает девочек фруктами и сладостями, а те с хрустом вонзают свои зубки в сочные яблоки и с удовольствием начинают разглядывать картинки в большой детской книге, лежащей у них на коленях. Девочки сидят рядом на диване и русые, склоненные над книгой головки почти соприкасаются, а их волосы совершенно одного цвета, не отличишь.

Книги им тоже надоедают и Варя, обращаясь ко мне, просит собрать на полу детскую железную дорогу с рельсами, почти настоящими паровозами и вагонами.

Я старательно выполняю ее просьбу, редко, когда могу побаловать детишек этой игрой. Они наблюдают за мной и за тем, как все разрастается на полу, хорошо, что много свободного места в нашем скромном жилище, вся композиция этой железной дороги. Наша младшая дочь, лежа на боку в кроватке и, уцепившись за сетку одной ручонкой, а второй придерживая соску, наблюдает за происходящим около кроватки на полу. Я подключаю батарейки, и поезд бежит по рельсам, направляясь от меня в сторону, сидящих в районе вокзала, девчонок.

Варя не один раз видела этот аттракцион и, даже, однажды пыталась остановить бегущий поезд, поставив свою ножку поперек рельс, тоесть она не боялась этой игры. Но ее новая подружка, увидев странное живое существо, двигающееся прямо на нее, вскрикнула, быстро вскочила и бросилась ко мне, ища защиты. Я понял, что она испугана, взял ее на руки и стал объяснять, что бояться нечего, это просто двигающаяся игрушка. Она успокоилась, тем более что «зверушка» бегала там, где-то далеко внизу и ее, у меня на руках, достать не сможет.

Я говорил, а она смотрела мне прямо в рот, изредка заглядывая в глаза, но я понял, что мои слова до нее не доходят. У меня дурная привычка, дома, при разговоре с женой или со старшей дочерью использовать немецкие слова. Например, слово «ферштеен», у меня звучит чаще, чем «понимаешь», я часто использую в разговоре самые ходовые немецкие слова, как-никак, в Германии находимся. И это уже вошло в привычку, даже дочь, хотя ей всего-то три года, услышав мое «ферштеен», согласно кивает головой и протяжно говорит: «да-а-а»

Видя, что девочка плохо меня понимает, я повторил ей еще раз, а в конце машинально произнес: «ферштеен?». Девочка на моих руках отрицательно закрутила головкой. Меня стали глодать странные сомнения. Я разглядывал девочку, пытаясь найти какие-нибудь отличия от наших детей, но, вроде, нет ничего особого. Я подумал, что эта девочка немка, детей, ведь, внешне не различишь, и позвал свою жену.

Но в это время в дверь постучали, и вошла одна из женщин с «лавочки».

– Валя! Валя! Девочка в красненьком платьице-то еще у вас? – зашептала она.

– А что случилось? Мама девочки нашлась? Чья она? – вырвалось сразу много вопросов у Вали.

– Да, мимо «лавочки» девочка несколько раз прошла, ищет она кого-то, и слезы у нее на глазах. Лет десять – двенадцать ей, – говорила женщина скороговоркой. – А только что женщина прошла, немка, из красного дома за переулком, тоже головой крутит и озабочена уж очень. Вы не разговаривали с девчушкой? Наша она или нет? Понимает она по-русски?

Тут уж все мои сомнения рассеялись, ну, конечно же, она – немецкая девочка. Сдружилась с нашей Варькой и все тут. Хорошо им обоим, и какая разница, кто есть кто. Они обе даже и не подозревают, наверное, что можно говорить на каком-то чужом и непонятном языке, да и зачем?

Я вступил в разговор с женщинами, выйдя в прихожую и не спуская с рук девочку, которая, испугавшись паровозика, обвила мою шею своими ручонками.

– Сначала мне показалось, что она, увидев в кроватке Оленьку, чуть слышно сказала: «Нох кляйн», что значит – еще маленькая. Но я решил, что мне почудилось. А потом я ей говорил, а она не понимала, поняла только слово, сказанное мной по-немецки. И она закачала головкой.

– Как тебя зовут? – спросила девочку Валя по-немецки.

– Ася, – незамедлительно последовал ответ. Возможно, что она не совсем правильно произнесла свое имя.

– Твоя мама тебя потеряла и теперь ищет. Пойдем, я отнесу тебя к маме.

Девочка, услышав ее слова, оторвалась от меня и, согласно махнув головкой, потянула свои ручонки к Вале.

Раздался общий вздох облегчения, и они вышли из квартиры.

Мама девочки отыскалась тут же, она далеко и не отходила от нашего дома, вокруг которого носились дети. Попробуй, разбери, кто из них кто.

Только мамы, подав голос из окон, точно знают, что на их зов: «До-о-мой», прибежит ее ребенок, сын или дочь, уж у кого кто есть. Но не исключено, что он может прийти не один, приведет друга или подружку, а кем он или она окажется, не важно.

Лишь бы человек был хороший. А дети, они еще как ангелы, чисты душой и совестью.

09.02. 2014

Девочка со странным именем

Мы, с друзьями, бывшими одноклассниками, избрали для себя местом отдыха летом, в воскресные дни, далекое лесное озеро. Ездили туда группами человек до десяти, но чаще нас было меньше, не все имели возможность отдыхать. Обычно, садились на самый медленный поезд. Он тащился туда часов около пяти, хотя и сотни километров дороги не было, останавливаясь, как говорят, около каждого столба. За станцией, где мы выпрыгивали из вагонов, толпились несколько домов, перекосившихся от старости, но мы и в этом видели что-то романтическое. Лесной дорогой толпами, кучками и просто парами люди направлялись на отдых. Сосновый бор питал любителей природы густым смоляным настоем, прочищая легкие. Редко увидишь, что кто-то в пути закурил. Идти по мягкой от хвои дороге – одно удовольствие. Сосны – великаны прячут идущих к озеру людей от жарких солнечных лучей, но прохлады нет.

Как-то, перед выходными, мы с другом решили съездить на это озеро, остальные ребята были заняты кто чем. Лешка прихватил с собой подружку, а я собирался ехать только ради того, чтобы половить раков. Много их в хрустальной воде этого лесного озера. Там они необыкновенно крупны, «как лапти».

Мои друзья, узнав, что я надумал ехать один, насели на меня, требуя, чтобы и я был не один, но мне, честно говоря, этого не хотелось. Я планово ехал для ловли раков, взяв с собой все, что было необходимо для подводной охоты.

Постоянной девушки у меня в то время не было и, обычно, собираясь на какую-нибудь вечеринку или в поездку, вроде этой, я приглашал для компании любую из знакомых девчонок. Приглашая на одно мероприятие, я оставался свободным от дальнейших обязанностей перед ней, и девчонки, хорошо зная это, ехали или шли со мной, как с хорошим другом и только.

Я совсем уже было поддался уговорам своих друзей и, собирая багаж, размышлял, к кому бы из девчонок звякнуть по телефону, чтобы та смогла за считанные минуты собраться в дорогу.